Головна Новости Церковь на военном положении. Когда УПЦ МП отлучат от армии

Церковь на военном положении. Когда УПЦ МП отлучат от армии

by admin

1543259383_2

То, что УПЦ МП продемонстрировала себя в качестве угрозы национальной безопасности, — вина самой УПЦ МП. В этом качестве она очень нравится Кремлю. И старается понравиться еще больше.

Верховная рада Украины может лишить священников УПЦ МП права вести пастырскую деятельность в Вооруженных силах. Запрет также может быть распространен на другие силовые ведомства — Нацполицию и Службу безопасности. С такой инициативой готов выступить парламентский комитет по вопросам национальной безопасности и обороны.

Идея, согласно стенограмме заседания комитета, принадлежит Юрию Березе. Его поддержал глава комитета Сергей Пашинский: он считает, что УПЦ МП «нет места в армии». Предположительно, глава комитета обратится в Министерство обороны и к президенту касательно того, что пребывание Церкви государства-агрессора на территории военных частей недопустимо.

«Дождемся Томоса» — вот рефрен разговора депутатов о том, «кого пущать, а кого не пущать» проповедовать людям в погонах. После Томоса многое, по мнению депутатов, решится, рассосется, станет ясно или хотя бы проще.

«После Томоса» — это теперь что-то вроде мема, надо думать. Или молитвы — в зависимости от обстоятельств.

Судя по риторике стенограммы, украинские политики видят автокефалию и «свою» церковь как часть государственного суверенитета. И в другой — нормальной — ситуации, это было бы спорно: между автокефалией и государственным суверенитетом нет прямой и бесспорной зависимости.

Но наша ситуация далека от «нормальной». По одной причине: УПЦ МП оказалась частью государственного церковного проекта страны, с которой Украина воюет. Ничего особенного, так случалось не раз в истории, в том числе и в наших широтах. И во всех — или почти всех — случаях вопрос церковной независимости как фактора национальной безопасности (даже когда таких слов еще не знали) становился ребром.

Интересно, в Моспатриархии об этом не подумали, когда РФ оккупировала Крым? Или патриарх Кирилл как раз об этом-то и подумал — потому и не явился на путинское празднование по поводу Крымнаша?

Но, кроме Кремля и патриарха Кирилла, которые действуют в своих интересах, об этом следовало задуматься также священноначалию УПЦ МП. Москва, конечно, совершила массу ошибок «на украинском направлении». Но это мелочи по сравнению с «эпик фейлом» священноначалия УПЦ МП. Которая не сможет — уже не может — сохранить Украину для империи, но, что хуже, которая не сможет — уже не может — сохранить ни Украину для себя, ни себя для Украины.

Ошибка Моспатриархии состоит главным образом в том, что, инкорпорируясь в государственную политику Кремля, она инкорпорировала попрочнее в себя свой украинский филиал. Патриарха Кирилла можно понять: Украина была его основным приданым в неравном браке с Кремлем. И он, возможно, в тот момент еще не предполагал, что ветреный партнер это приданое быстро прокутит.

А когда стало ясно, к чему идет, патриарх уже просто не решился увеличить для УПЦ МП длину поводка. Кремлю не стало дела до его трудностей — ему нужны были победы, ясная картина единства империи, неприятия «здоровыми силами» всяких «майданов» и «геополитической катастрофы». Эскалация конфликта «здоровые силы в Украине против хунты», судя по всему, также входила в госзаказ.


То, что происходит с УПЦ МП в Украине сейчас, — прямое следствие политики Моспатриархии и Кремля, которые пытаются убедить своих, российских телезрителей в том, что несмотря ни на что «Украинанаш», «здоровые силы» не хотят «прочь от Москвы», они с нами обнимаются и готовы бунтовать против своей власти, которая втянула их в «авантюру» и т. д. Картинку этих «здоровых сил» создает УПЦ МП — своими «великими сидениями», решениями соборов, которые слово в слово повторяют московские решения, радушием, с которым священнослужители принимают и сотрудничают с оккупантами и сепаратистами.

Что ж, это выбор руководства УПЦ МП. Они могут чтить и блюсти свою «Святую Русь», исповедовать и проповедовать «Русский мир» (пока эту идеологию еще не признали в Украине вне закона), «плевать на папу» (каковым «возомнил себя патриарх Варфоломей»). Могут сохранять свои священные связи с московским руководящим центром. В общем, могут жить своими догмами — у нас свобода совести, каждый верит, во что верит.

Но вера — личное дело каждого. Что же касается государственных объектов, то тут никакие взывания к «свободе совести» не работают: на государственных объектах только государство может и должно решать, кому предоставить возможность работать, а кому указать на дверь. Не нужны для этого ни дополнительные законы, ни даже сам Томос чудотворный — достаточно политической воли и распоряжений соответствующих министерств и ведомств. Если такое решение будет принято, никакие апелляции к «свободе совести» не сработают, потому что это вопрос не свободы совести, а государственной безопасности.

То, что УПЦ МП продемонстрировала себя в качестве угрозы национальной безопасности, — вина самой УПЦ МП. В этом качестве она очень нравится Кремлю. И старается понравиться еще больше. Но это очень сильно вредит ей в глазах украинского командования. Руководства конфессии сколько угодно может говорить о том, что «обвинения в адрес нашей конфессии безосновательны», но это не так. Основания все же есть.

Руководств УПЦ МП довольно четко определило свое отношение к войне, в которую Украина оказалась втянута российской агрессией — еще тогда, когда в первый раз «не встало», потому что отказалось считать людей, погибших в АТО «героями», защищавшими свою страну. Они тогда очень четко это проговорили: на Донбассе ведется «братоубийственная война». То есть ни о какой «защите страны» и государственного суверенитета речь не идет. Факта российской агрессии Киевская митрополия так и не признала, вероятно, и оккупации Крыма не заметила. Священнослужители УПЦ МП по ту сторону линии разделения, в отличие от представителей других церквей и конфессий, успешно трудятся на духовной ниве и сотрудничают с новыми «властями» — освящают знамена сепаратистов и оружие оккупантов, входят в разнообразные комитеты и совместные комиссии, в общем, оказывают поддержку. Об откровениях Гиркина о том, какое содействие ему оказывали монахи Святогорской лавры и другие священнослужители УПЦ МП тоже стоит упомянуть.

Все эти скандальные факты никак не комментируются в Киевской митрополии. Тут рефреном повторяют декларацию о том, что в УПЦ МП «уважают государственный суверенитет и территориальную целостность». Но слова ничего не стоят, если дела их опровергают: священники и епископы УПЦ МП на оккупированных территориях ничего такого не уважают. Коллаборация — это всегда непростой вопрос, каждый отдельный случай сотрудничества требует пристального изучения, поэтому не стоит спешить ни с осуждением этих священнослужителей, ни, тем более, с расправой над всей конфессией. Но ни один из фактов коллаборационизма ни разу не был прокомментирован Киевской митрополией в том смысле, что она не поддерживает своих священнослужителей, замеченных в антигосударственной деятельности. А молчание — знак согласия.

Вывод прост: в УПЦ МП оспаривают или хотя бы сомневаются в претензиях Украины на государственный суверенитет или (особенно) территориальную целостность.

Но если это так, если такова позиция руководства церкви — то как можно допускать священников этой церкви в войска, которые как раз тем и заняты, что отстаивают государственный суверенитет и территориальную целостность? Начать с того, что это опасно для войск — как для боевого духа, в который могут заронить зерна сомнения, так и для пользы дела, потому что священники с антигосударственными убеждениями могут работать на противника. А закончить можно тем, что если руководство церкви не разделяют взглядов на войну, территорию и само это государство, то, может, и священников в воинские части посылать не надо? Что же они, на «братоубийственную войну» благословлять солдат будут, что ли?

Ну а между делом чисто хозяйственная ремарка. Показывать кукиш государственной власти церковь может, а иногда даже должна — это риск, а в некоторых случаях настоящий подвиг веры. Но если ты при этом кормишься с «государственного» прихода — это, мягко говоря, лукавство.

Но эту цену в УПЦ МП не готовы платить ни за что. «Государственные» приходы — а это не только армия, но и тюрьмы, больницы и другие государственные объекты с храмами, которые во времена фавора у власти были массово «закреплены» за УПЦ МП — это очень хлебные места. Не только потому, что в эти храмы вкачиваются государственные «пожертвования». Тут и других пожертвований достаточно — у людей, которые служат, лежат в больнице, сидят в тюрьме, а также у их родственников нет выбора, куда идти. И это зачастую довольно драматично: все знают историю «неотпетого мальчика», но не каждый задумывался о том, что подобные истории происходили и происходят во множестве больничных храмов, где священники УПЦ МП отказываются уделять таинства «не там» крещенным — и взрослым, и детям, и выздоравливающим, и умирающим. Это практика, которая должна быть прекращена, — в том числе, ради самой церкви. Но и государство в этом заинтересовано.

Цивилизованному государству не с руки указывать гражданину и церкви, во что верить, что исповедовать и даже на какие идеалы смотреть. Но государству — если только оно не склонно к суициду — стоит следить за тем, кто имеет доступ в его силовые ведомства. И неважно, что на этом «ком-то» надето — пиджак, китель или ряса. Пока руководство УПЦ МП покрывает собственных сепаратистов и пуще ока бережет связь с Москвой, ее священникам — что бы ни исповедовал каждый из них лично — нет места в украинских силовых ведомствах. И это не «гонения» и не «репрессии», как уже назвали инициативу нардепов в УПЦ МП. Это вопрос национальной безопасности.



News24 — це незалежне українське інтернет-видання, що публікує свіжі новини з України та світу. Ми надаємо пріоритет подіям, що відбуваються в нашій країні.

Відбираємо лише найважливіші, актуальні та цікаві новини, щоб ви не пропустили нічого суттєвого.

Популярно

Новини